САНУКОВ Ксенофонт Никанорович,
доктор исторических наук,
профессор кафедры региональной истории МарГУ
Вятский епархиальный миссионер П.П. Глезденев
и его просветительская деятельность
В конце XIX века многие передовые люди Российской империи выступили за преодоление культурной отсталости своих народов. Новый подъем переживало просветительское движение в Марийском крае, оно было связано с миссионерской деятельностью Православной Церкви.
Все первые просветители малочисленных народов были воспитаны в среде русского христианства. К сожалению, до настоящего времени биографии многих из этих людей, их жизнедеятельность остаются “белым пятном” в истории нашей республики. Историческая правда еще не сказана, в частности о жизненном пути, который прошел выдающийся марийский просветитель, Вятский епархиальный миссионер Павел Петрович Глезденев. Из-за господствовавшего принципа “классово-партийного” подхода к рассмотрению биографий людей личность П.П. Глезденева в советское время была запретной для изучения. Если он и упоминался в исторических сочинениях, то только в отрицательном плане1. Между тем эта личность для истории просветительского движения, культуры народа мари была такой же значимой, как для чувашей Иван Яковлевич Яковлев, для мордвы Макар Евсевьевич Евсевьев.
Павел Петрович Глезденев родился 9 (22) апреля 1867 года в Белебеевском уезде Уфимской губернии, в деревне Тумбагуш (ныне Шаранский район Республики Башкортостан). Будущий просветитель-миссионер происходил из семьи крестьян-язычников и в школе учился как Ислам-Гарей Мендияров. Новую фамилию, имя и отчество он получил в 1892 году при крещении.
Получив начальное образование в родной деревне, юноша поступил в Бирскую учительскую семинарию. После окончания семинарии он работал в школах родного Белебеевского уезда, в 1898 году поступил в Уфимскую Духовную семинарию, стал дьяконом, а потом был рукоположен во священника в селе Новоникольске Белебеевского уезда.
В 1902 году отец Павел приехал в Казань, где стал вольнослушателем миссионерского отделения Казанской Духовной академии. Во время учебы П.П. Глезденев проникся идеями системы Н.И. Ильминского по обучению детей инородцев на родном языке. Особенно сблизился он с учащимся Духовной семинарии В.М. Васильевым. Спустя некоторое время они, объединившись в творческий союз, начали совместную работу. Благодаря им увидели свет многочисленные брошюры, учебники, первый журнал-ежегодник, первые газеты на родном языке.
После четырехгодичных курсов академии П.П. Глезденев одним из первых среди марийцев получил высшее образование. Выпускника Духовной академии оставили в качестве преподавателя начальной школы при Казанской учительской семинарии, и он сразу же включился в миссионерскую работу. В августе 1906 года о. Павел принял участие в выездном заседании Переводческой комиссии Братства святителя Гурия в селе Куженер Уржумского уезда Вятской губернии совместно с местным духовенством и учителями и предложил для обсуждения переводы на марийский язык Евангелий от Луки и Иоанна, Литургии Иоанна Златоуста. Тексты в основном одобрили, хотя были высказаны замечания по их улучшению. В обращении к начальству участники совещания призвали внедрять систему Ильминского во всех инородческих школах, подключить о. Павла Глезденева к подготовке учебников в соответствии с этой системой. Тут же собрали 120 рублей на издание религиозной литературы.
В сентябре 1907 года П.П. Глезденева направили в Вятскую губернию в качестве епархиального инородческого миссионера. На этой должности о. Павел проработал десять лет (до 1918 года). Американский исследователь Пол Верт, глубоко изучивший религиозно-конфессиональную ситуацию в Волго-Камском регионе во второй половине XIX — начале XX веков, отмечал, что в Вятской губернии (епархии), с большим числом язычников среди марийского и удмуртского населения, священники-миссионеры не знали языка и обычаев местных жителей и поэтому результативность их работы была низкой. “С назначением коренного марийца руководителем Вятской инородческой миссии, — считает он, — она стала институтом, который велся преимущественно (если не исключительно) инородцами и для инородцев”2. Православные миссионеры не только несли идеи добра и сострадания, общественного согласия в устных религиозно-нравственных проповедях, но и занимались переводами религиозных текстов, писали нравоучительные статьи и рассказы на родном языке. Отец Павел, участвуя в проповеди Православия на родном языке, думал, что евангельские нравственные нормы могут противодействовать распространению таких социальных пороков, как пьянство, воровство, половая распущенность, которые уже проникали в среду марийского населения.
Одним из первых крупных мероприятий П.П. Глезденева на миссионерском поприще была поездка в ноябре 1907 года в село Куприян-Сола Уржумского уезда для проведения широкого общественного богослужения. Это село считалось одним из оплотов марийского язычества; его даже называли “Черемисским Иерусалимом”; местная священная роща была очень популярна и почитаема не только марийцами, следовавшими вере предков, но и теми, которые приняли крещение. Хотя здесь еще в 1901 году воздвигли православный храм, язычество сохраняло крепкие корни. 30 ноября 1907 года о. Павел провел в Куприянсолинской церкви большое богослужение на марийском языке, в котором ему помогали местный священник Николай Афанасьев, миссионерский священник церкви села Черемисский Турек Сергий Громов, диаконы-марийцы Лаврентьев и Филипп Букетов. Народу было так много, что не все желающие могли попасть внутрь храма. Проезжавший мимо редактор “Вятских епархиальных ведомостей”, видя огромое скопление народа, поинтересовался, что здесь происходит, и ему с большим почтением ответили, что из губернии приехал Кугу (Большой) поп и ведет службу по-марийски3.
Подобная миссионерско-просветительская деятельность распространялась и на удмуртов, которые тоже в своем большинстве только формально числились крещеными, а на деле во многих отношениях продолжали оставаться язычниками. Помощником епархиального инородческого миссионера был назначен известный удмуртский учитель, основатель Карлыганской школы Кузьма Андреевич Андреев, подвигнутый на это лично Н.И. Ильминским. Он, как и о. Павел, свободно владел четырьмя языками местного населения — русским, марийским, удмуртским, татарским.
Вся Вятская епархия была разделена на миссионерские округа, а во главе их были поставлены окружные инородческие миссионеры — из наиболее образованных, общественно активных приходских священников, знающих язык местного нерусского населения, а еще желательнее — из лиц местных национальностей. Епархиальный миссионер большое внимание уделял подготовке и выдвижению священников из “инородцев”. П.П. Глезденев и К.А. Андреев, разъезжая по епархии, подбирали их и направляли их работу. В частности, в Сарапульском уезде инородческими миссионерами в 1916 году были 3 удмурта и 2 марийца, окончившие учительскую и Духовную семинарии. Из местного инородческого населения подбирались также книгоноши и помощники окружных миссионеров. Кроме распространения церковной литературы, они проводили среди населения религиозно-нравственные беседы на марийском, удмуртском, татарском языках.
В связи с тем, что в местной печати появились материалы против священников-инородцев, П.П. Глезденев опубликовал в “Вятских епархиальных ведомостях” доклад епископу Филарету4, в котором указывал, что некоторые русские священники смотрят на черемис как на низшую расу, в том числе и на священников, которые не уступают им ни по происхождению, ни по образованию. В 6 уездах с инородческим населением в то время из 639 священников было 42 представителя местных национальностей. Отец Павел писал: “Таким образом, на полумиллионное население полуязычествующих, совершенно темных и забитых инородцев всего 42 священника-инородца, из которых огромное большинство (32 человека) работают на ниве христианского просвещения своих собратьев сравнительно недавно, года четыре-пять. Беспристрастному наблюдателю сказать что-нибудь положительное за или против священников-инородцев, по нашему мнению, слишком рано. В тысячу раз было бы полезнее, если бы батюшка привел конкретные факты, чем огульное обвинение священников-инородцев”5.
С 1905 года в Вятке действовали миссионерские инородческие курсы, через которые в основном и были подготовлены те 32 священника, о которых писал Глезденев. Когда появилась угроза закрытия этих курсов, руководителю миссионерской службы пришлось приложить много усилий, чтобы сохранить их. На 1908-1909 учебный год было подано 37 заявлений на миссионерские курсы, было отобрано 17 человек (7 удмуртов, 7 мари, 2 татарина, 1 бесермянин)6.
Начиная с лета 1908 года, по инициативе и под руководством П.П. Глезденева в Вятской епархии регулярно стала применяться новая форма летних миссионерских курсов — организация миссионерских экскурсий по приходам с нерусским населением. В 1913 году было проведено уже 10 таких экскурсий, в 1914-1916 годах — 16 7. К участию в них привлекались не только инородческие миссионеры, слушатели курсов, их помощники и книгоноши, но и учителя и даже ученики миссионерских школ, которых к началу работы П.П. Глезденева в Вятской епархии было 70. Основным во время этих экскурсий по сельской местности было проведение богослужений на родном для местного населения языке. В местностях, где преобладали язычники и не имелось храма, службы устраивались прямо под открытым небом, что вообще-то было более привычно для язычников. Раздавалась религиозная литература, проводились беседы; участники экскурсий отвечали на многочисленные вопросы, которые естественно возникали у людей, не слышавших раньше христианские проповеди на родном языке. “Представьте себе, — писал П.П. Глезденев, — огромная толпа женщин, девушек, мужчин и детей слушает проповедника. Вокруг ни звука, полная тишина”8.
В 1912-1913 годах П.П. Глезденев проводил летние краткосрочные курсы для духовенства по изучению марийского и удмуртского языков, впервые они состоялись в селе Сернур (слушателями были 7 священников, 7 дьяконов, 9 псаломщиков). Занятия проводил сам отец Павел; также занимался и принимал экзамен преподаватель Казанской женской учительской семинарии В.М. Васильев.
Об опыте своей миссионерско-просветительской деятельности в эти годы Павел Петрович написал в многочисленных статьях: “К вопросу об изучении инородческих языков”, “О языке местных инородцев”, “Среди черемис”, “Курсы инородческих языков”, “Миссионерские экскурсии слушателей Вятских инородческих курсов летом 1908 года”, “Миссионерские экскурсии слушателей Вятских инородческих курсов летом 1909 года”, “Миссионерская экскурсия слушателей Вятских инородческих курсов в июне 1910 года”, “Миссионерская экскурсия по Яранскому уезду”, “Глазовская инородческая переводческая комиссия”, “Закон Божий в инородческих (миссионерских) начальных школах” и др.
Многих первых марийских учителей и священников глубоко волновала идея распространения грамоты в народе на родном языке, чему открыла дорогу система Н.И. Ильминского. Но учителя остро ощущали нехватку литературы. Молодое поколение национальной интеллигенции начала ХХ века, включившееся в общественно-политическую жизнь на волне подъема демократической революции, приступило к созданию и распространению литературы на родном языке. Поэтому не удивительно, что если на первых порах П.П. Глезденев ограничивался пропагандой в рамках миссионерства, то со временем у него в какой-то мере происходит секуляризация мировоззрения. Еще в Казани он, будучи вольнослушателем Духовной академии, видел, что газеты и книги были большой редкостью в деревнях, где проживали марийцы. Он делал все возможное, чтобы помочь своему народу. На курсах, уроках он преподавал элементарные естественно-научные, историко-географические знания, не обходя стороной и медицину. Не забывая о важности родного языка, он ставит перед собой задачу выпуска новых книг и учебников. Именно тех учебников, которые отвечали бы существующему в то время уровню мысли учителей и были бы доступны в то же время детям-черемисам.
Совместно с В.М. Васильевым П.П. Глезденев в Издательском центре Православного миссионерского общества в 1907 году выпустил в свет “Начальную марийскую книгу” (“Тяналтыш марла книга”), затем “Другую марийскую книгу” (“Вэс марла книга”), а в следующем году издал свою “Марийскую арифметику” (“Марла чот”).
Эти книги принесли очень большую пользу учителям в практической деятельности. П.П. Глезденев и В.М. Васильев помогли разбудить в молодых марийцах чувство национального самосознания. Ведь долгое время грамота, наука, литература для инородца оставались чем-то наносным и даже враждебным. “Учась грамоте поневоле, по приказу начальства, по русским учебникам, они чувствуют себя не на месте. Все это, как им казалось, нужно не им, а русским, а так как их заставляли все же учиться, то они настраивались враждебно не только к учебникам, но и к учителям. В таких школах дети считали своей обязанностью утечь из школы. Причем ум инородца воспринимался как неспособный вообще к восприятию высоких истин”9.
Таким образом, благодаря упорной работе П.П. Глезденева по претворению в жизнь передовых идей, касающихся образования инородцев, марийцы получили новые учебники, отвечающие всем методическим требованиям и наиболее подходящие для обучения ученика-мари.
Особо следует отметить то, что после подавления первой российской революции начался отход от национальной образовательной политики в отношении нерусских народов; происходил отказ от идей Н.И. Ильминского, что было по существу закреплено Положениями 1913 года об учебных заведениях. В этих условиях, во многом вопреки общегосударственной политике, П.П. Глезденев в Вятской губернии в подведомственных миссионерскому управлению школах продолжал проводить политику в духе системы Ильминского.
Историческая обстановка, сложившаяся в начале XX века, вызывала необходимость, наряду с продолжением выпуска на марийском языке религиозно-православной литературы, создавать массовую светскую литературу. Поэтому национальная интеллигенция задумала выпустить издание светского характера. Таковым стал “Марла календарь” (1907-1913), основателями которого явились те же П.П. Глезденев и В.М. Васильев. “Марла календарь” способствовал формированию национальной интеллигенции и подъему марийского народа в целом, был тесно связан с традициями и обычаями народа. С его появлением исследователи связывают формирование основ лугово-марийского литературного языка, рождение марийской художественной литературы. П.П. Глезденев, таким образом, стоял у самой колыбели марийской литературы. Изданием ежегодника была открыта новая страница в истории общественной мысли народа, национальной и духовной жизни мари.
Изданием книг (главным образом, религиозного содержания) на языках народов Поволжья занималась Переводческая комиссия “Братства святителя Гурия” в Казани. В 1907 году она была преобразована в Переводческую комиссию при Управлении Казанского учебного округа. Туда при председателе, профессоре Н.Ф. Катанове, были включены: от крещеных татар — Р.П. Даулей, от чувашей — Н.В. Никольский, от удмуртов — И.С. Михеев, от мари — П.П. Глезденев. Павел Петрович тогда, после окончания Духовной академии, некоторое время работал преподавателем в Казани, а вскоре переехал епархиальным миссионером в Вятку. Но и находясь в другом городе, он продолжал участвовать в работе Переводческой комиссии, находившейся в Казани.
Переводческая комиссия была создана и при Совете миссионерского общества Вятской губернии. В ней главную роль играл П.П. Глезденев. Комиссия на средства Православного миссионерского общества осуществляла перевод на марийский, удмуртский, татарский (“кряшенский”) языки книг “религиозно-нравственного содержания”. Кроме того, под редакцией Глезденева Уржумское уездное земство издало на марийском языке в 1915 году 5 брошюр по гигиене и пчеловодству, в 1916 году — 3 брошюры о травосеянии, садоводстве, о борьбе с туберкулезом.
В 1914 году П.П. Глезденев обратился к Вятскому губернатору: “С началом войны от инородцев, более или менее привыкших к книге, начали поступать ко мне заявления с требованием дать им периодически сведения о ходе военных действий. Кроме того, я лично получил во многих инородческих селениях от женщин-инородок подобные заявления”10. На сессии губернского земского собрания было решено издавать для населения бюллетени о ходе военных действий. По докладу П.П. Глезденева губернатор распорядился печатать такие бюллетени и на инородческих языках. Так, основываясь на мотивах, изложенных Глезденевым, в 1915 году было решено начать печатать газету “Военные известия” на трех языках: на марийском — “Война увэр”, на удмуртском — “Войнаысь ивор”, на татарском — “Сугыш хабарляре”. Редактором-издателем всех трех газет был П.П. Глезденев, в совершенстве владевший этими языками. Когда в конце 1915 года Вятское губернское земство прекратило ассигнование инородческих газет, Павел Петрович начал издавать их на свои личные сбережения. Небольшие суммы поступили от нескольких меценатов и подписчиков. А подписчиками газет были тогда 212 марийцев, 300 удмуртов, 222 татарина. Кроме этого, газету выписывали 36 библиотек-читален и 60 миссионерских школ11. П.П. Глезденев 27 ноября 1916 года написал письмо Постоянной комиссии губернского земства по образованию с просьбой выделить средства на дальнейшее издание газеты. И 1 декабря 1916 года комиссия признала издание газеты, а также листовок, брошюр на марийском, удмуртском, татарском языках делом необходимым, потому что значительная часть населения плохо знала русский язык и была лишена возможности пользоваться изданиями на нем. Земское собрание выделило на издание газет, брошюр, листовок 1800 руб. 12
Тираж газеты рос быстро. К концу 1916 года подписчиков газеты “Война Увэр” было 412 , “Войнаысь ивор” — 360 и “Сугыш хабарляре” — 222. А через год газету уже получали 1680 марийцев, почти вдвое увеличился тираж газет и на других языках.
Несмотря на информативный характер, “Известия” были крестьянской газетой, направленной на просвещение народных масс. Газета призывала учиться, заботиться о своем здоровье. В рубрике “Учитесь” газета время от времени повторяла: “Мы, марийцы, являемся очень темными людьми. Ничего не знаем дальше косы (орудие труда), оставленной нашими предками. Чтобы делать пользу государству, народу и себе, надо учиться. Счастье, богатство, здоровье таятся только в учении. Не забывайте об этом”13.
“Война Увэр” выпускалась П.П. Глезденевым в Вятке по сентябрь 1917 года, когда началось издание В.М. Васильевым в Казани новой марийской газеты “™жара”.
Революция 1917 года вызвала размежевание социально-политических сил, в том числе и в среде марийской интеллигенции. Захватившие власть большевики запретили миссионерскую деятельность Православной Церкви, сразу же начались преследования верующих. Документов об официальном отречении П.П. Глезденева от религиозного сана не обнаружено, но известно, что он пошел на советскую службу по линии народного образования. Имея большой опыт работы в школе, Павел Петрович большую роль отводил обучению родному языку и на родном языке в учебных заведениях; ратовал за подготовку учителей из самих “инородцев”.
В 1917-1918 годах П.П. Глезденев принимал активное участие в первых марийских съездах. На Втором Всероссийском съезде мари летом 1918 года с приветственной речью выступил председатель Общества мелких народностей Поволжья профессор Казанского университета Н.В. Никольский. Он, в первую очередь, высоко оценил мероприятия марийского национального движения в культурно-образовательной сфере. Выразительны его слова с оценкой ведущих деятелей народа мари: “Рад, что народ мари объединяется и идет вперед. Прежде приходилось бояться за судьбу мари, думалось, что народ идет по пути к вымиранию, но появляются интеллигентные личности, как-то В.М. Васильев, Л.Я. Мендияров, П.П. Глезденев и другие, которые выдвигают принцип национальной школы… Потребность в книгах растет, и мы увидим в недалеком будущем народ мари на пути своих братьев — финнов, которые в культурном отношении стали наравне с западноевропейскими народами14.
Интересно, что в дни работы этого съезда в газете “™жара” появилась статья за подписью “К-к П.” (предположительно, автором был священник Ф.Е. Егоров). Автор укоряет людей, отрицательно отзывающихся о священниках (“длинноволосых”) и риторически спрашивает: “Неужели о достоинствах людей будем судить по длине волос”? Он приводит в пример аринских священников Смирнова, Королева, Яковлева, бескорыстно просвещавших родной народ, учивших его различать добро и зло, и называет еще один яркий пример: “И сейчас есть один такой же “длинноволосый”, живущий в Вятке, делающий много добра родному народу”15. Хотя этот человек по фамилии не назван, было совершенно ясно, о ком идет речь, — о Павле Петровиче Глезденеве, которого по привычке продолжали называть отцом Павлом.
В связи с разгоном Центрального союза мари и местных “мари ушемов” перед марийскими просветителями, которые на волне демократической революции 1917 года включились в активную деятельность, а затем выжидательно относились к факту насильственного захвата власти большевиками, встала проблема нравственного выбора: или пойти по пути борьбы с большевистским режимом, или, отбросив свои гуманистические идеалы, помогать большевикам в реализации эксперимента с социализмом. Они выбрали третий путь: предпочли отойти от политической борьбы в область “чистой” культурнической, просветительской, педагогической, научной, литературной деятельности. Такой работой во имя возрождения родного народа занялись В.М. Васильев, Л.Я. Мендияров, П.П. Глезденев и другие.
Рассматривая участие П.П. Глезденева в общественно-политической жизни, можно отметить, что еще осенью 1917 года земское руководство Вятской губернии доверило ему возглавить инородческую секцию губернского отдела народного образования. Спустя некоторое время он стал руководителем марийских и удмуртских подготовительных курсов при педагогическом институте. На протяжении всего времени пребывания на этих должностях его волновала проблема родного языка, национального образования. Вопросы, касающиеся работы школы на родном языке, не раз обсуждались П.П. Глезденевым на уездных съездах мари и удмуртов.
На Уржумском съезде национальных меньшинств (сентябрь 1918 года) он, излагая задачи советской единой трудовой школы, заявил: “Пусть каждый народ вступает в общечеловеческую семью со своими индивидуальными ценностями”16. В этих словах звучит призыв к равноправному взаимодействию, сотрудничеству различных народов на основе общности цивилизационных коренных интересов при сохранении национальной самобытности.
В 1919 году П.П. Глезденеву было предложено замещение вакантной должности в педагогическом институте города Вятки. Ему доверили возглавить краевой факультет, избрали членом правления института. В 1923 году он был избран в институте на должность научного секретаря (по некоторым сведениям, был профессором), работал в институте краеведения.
За время работы в Вятском педагогическом институте П.П. Глезденев написал пьесу “Гадалка” (“Мужедше”), первую на марийском языке. Автор изображает гадалку как человека, который ловко использует семейные несчастья суеверных, несчастных, неграмотных и забитых людей. Пьеса будила сочувствие к последним, призывала помогать им, акцентировала внимание на роли просвещения народных масс, на преодолении суеверий.
28 мая 1923 года сердце выдающегося сына марийского народа остановилось. О смерти Павла Петровича Глезденева сообщили губернские газеты, все марийские периодические издания, выходившие в то время, что свидетельствует о любви и уважении к нему. П.П. Глезденева похоронили в Вятке по православному обряду.