«Серафимо-Дивеевский монастырь отличается от других обителей редкой по интересу историей своего основания и развития», – писал в летописи этого монастыря ее автор священномученик Серафим Чичагов. Летопись, основываясь на подлинных рукописных документах монастырского архива в 60 тетрадях дает возможность проследить эту историю. Дивеевская земля – особая святая земля, которую Царица Небесная взяла в четвертый Свой удел. Начало четвертого вселенского жребия Богородицы было положено в Киеве. Около 1758 года прибыла в Киев богатая рязанская помещица Агафия Семеновна Мельгунова с маленькой дочерью. В молодые годы (до 30 лет) она лишилась мужа и решила посвятить свою жизнь Богу. В Киево-Флоровском монастыре она приняла монашеский постриг с именем Александра и проводила жизнь в посте и молитве под руководством старцев Киево-Печерской Лавры. Здесь ей было видение Божией Матери, в котором Царица Небесная повелела матери Александре идти на север России. Там Она укажет место, где Она создаст обитель, на которую низведет все благословения Божии и Свои – со всех трех жребиев Ее на земле: Иверии, Афона и Киева.

С благословения старцев Киево-Печерской Лавры, признавших видение истинным, мать Александра безбоязненно пустилась в путь на север. В 1760 году путь этот привел ее в знаменитый Саровский монастырь. Не доходя до него 12 верст, мать Александра остановилась на отдых в селе Дивеево, у западной стены деревянной приходской церкви. Здесь она в легкой дремоте вновь увидела Божию Матерь. «Вот то самое место, которое я повелела тебе искать на севере России, – сказала ей Пресвятая Богородица. – Живи и угождай здесь Господу Богу до конца дней твоих. И я всегда буду с тобою. Я осную здесь такую обитель Мою, равной которой нет и не будет никогда во всем свете. Это четвертый жребий Мой во вселенной». После сего мать Александра в великой радости пошла в Саровскую пустынь и просила вразумления у старцев, которые посоветовали ей исполнить все указанное ей Царицею Небесною и благословили поселиться в двух верстах от села Дивеева в деревне Осиновке. Здесь вскоре заболела и скончалась ее дочь.

Потеряв последнюю нить, связывавшую ее с миром, она продала все свои имения и окончательно поселилась в Дивееве. В летописи приводятся интересные данные, характеризующие духовный облик первоначальницы Дивеевского монастыря. Известно, что, продав имения, она поспешила сначала на помощь туда, где надо было достроить и возобновить храмы Божии. Современники указывают 12 церквей, построенных и возобновленных матушкой Александрой на ее средства. В Дивееве она выстроила себе, по благословению саровских старцев, келию во дворе приходского священника о. Василия Дертева и прожила в ней 20 лет. Совершенно забыв свое происхождение и нежное воспитание, как пишет летописец, она, по своему смирению, выполняла самые трудные и черные работы, очищая хлев о. Василия, ходила за его скотиной, стирала белье. Мать Александра при всем том – по свидетельству знавших ее – была богато одарена редким природным умом, была чрезвычайно образована и начитана. Что же представляло собой Дивеево в те годы? В летописи мы читаем: «Село Дивеево было разнопоместное и чрезполосное. Постоянный шум от стечения большого числа рабочих на открытых здесь заводах, добывавших железную руду, ссоры, драки, разбой». И вот в таком месте мать Александра приступила к исполнению воли Божией Матери. Сначала она благоустроила в Дивееве старинную деревянную церковь. А в 1773-1780 годах ее усердием была сооружена каменная Казанская церковь с приделами во имя святителя Николая и первомученика архидиакона Стефана. Церковь была построена на том самом месте, где явилась ей Царица Небесная. По сооружении храма мать Александра съездила в Казань, где получила вернейший список с чудотворной и явленной иконы Казанской Божией Матери. Из Москвы для церкви был привезен колокол весом в 76 пудов.

Незадолго до своей кончины в конце 1788 года мать Александра решилась устроить общину, чтобы вполне исполнять все приказанное ей Божией Матерью. Община обосновалась на земле всего в полдесятины, пожертвованной для этой благой цели помещицей Ждановой вблизи Казанской церкви. Мать Александра построила здесь три келии. Одну келью она заняла сама, в другой пригласила жить трех послушниц, а третью предоставила для паломников, идущих в Саров. Жила эта маленькая общинка по строгому монастырскому уставу. Наставником сестер был саровский старец отец Пахомий. Пища привозилась один раз в сутки, с братской трапезы из Сарова. Сестры шили, вязали для саровской братии, вели жизнь нестяжательную в трудах и молитве. В 1789 г. в первой половине июня о. Пахомий с казначеем о. Исаией и молодым иеродиаконом Серафимом (будущим Преподобным) отправились в село Лемет на похороны одного богатого благодетеля своего и заехали по дороге в Дивеево навестить мать Александру. Она была больна и, получив от Господа извещение о скорой кончине своей, просила отцов особоровать ее. О. Пахомий предлагал отложить соборование до их возвращения, но святая старица сказала, что в живых они ее уже не застанут на обратном пути. Мать Александру пособоровали с любовью. Прощаясь, она умоляла не оставлять и не покидать неопытных послушниц ее, а также попещись об обители, обетованной ей Царицей Небесной. Ссылаясь на свой преклонный возраст, отец Пахомий указал ей на молодого иеродиакона Серафима, известного своей духовностью. «Ты же знаешь его высокую духовность, матушка», – сказал он. Мать Александра просила Серафима заботиться об обители, как Сама Царица Небесная изволит его на то наставить. Возвращаясь из села Лемет, о. Пахомий со спутниками уже не застали мать Александру в живых. В день ее похорон шел такой проливной дождь, что ни на ком не осталось сухой нитки, но Серафим, по своему целомудрию, не остался даже обедать и тотчас, после погребения, ушел пешком в Саров. С тех пор он никогда более в Дивеевской обители не бывал. После смерти первоначальницы в Дивеевской общинке матери Александры осталось три послушницы. Выбирая между собою старшую, они поставили на место начальницы Анастасию Кирилловну, которая в продолжение 7 лет собрала в общину до 52 сестер. Управление ее ничем особенным не отличалось, но прошло прекрасно, тихо, с соблюдением установлений матери Александры. Во всем она благословлялась у духовника отца Пахомия, который до последнего дня своей жизни продолжал отечески заботиться о послушницах Дивеевской общины. С кончиной строителя Пахомия община потеряла своего заботливого отца. Батюшка Серафим в то время начал затворническую жизнь и не мог заниматься делами общины. В 1796 году скончалась начальница общины и по выбору сестер старшей была поставлена Ксения Михайловна Кочеулова, которая руководила общиной в течение 43 лет. В летописи приводятся воспоминания о ней: «Маленькая, сухая, крайне подвижная, деятельная, она проводила жизнь сурово, неся подвиги, посильные не каждому монаху. Не допуская никакого исключения, снисхождения, она казалась некоторым жестокой, суровой. Совершенно равная ко всем сестрам, она не жалела и своей слабой и хилой дочери Ирины. Так, однажды кто-то подарил Ирине чайник и чашечку, чтобы заваривать и пить травку, малинку, но мать тут же велела разбить подарок, а черепки в землю зарыть. «Для питья и чугунок есть, а это все – соблазн», – сказала она.

Несмотря на свою суровость, Ксения Михайловна была в душе доброй, очень любила и жалела животных. Об этом есть много воспоминаний сестер. Увидев однажды, что сестры наложили слишком много поклажи на лошадь, она выбежала зимой раздетая и закричала: «Вы что лошадь-то так мучаете!». Тут же велела убрать часть поклажи, поклониться лошади в ноги и просить у нее прощения. Батюшка Серафим говорил о ней: «Ксения-то Михайловна – жизни высокой, бич духовный!» А одной сестре общины он трижды повторил: «Ксения Михайловна от земли до небес огненный столп!»

Как жила община все те годы? Строгий устав, скудная пища, принимаемая раз в день, тяжелые работы, ежечасное молитвенное правило были не под силу многим из поступавших в обитель сестер. Принимались тогда и вдовицы, и жены, и вдовы.

Батюшка Серафим просил Ксению Михайловну смягчить строгость устава. Он желал научить сестер простоте жизни и легчайшему приобретению благодати Духа Святаго именно тем способом, каковому и сам из многолетней собственной благодатной опытности научился, но Ксения Михайловна была непреклонна, не согласилась, говоря, что им уже дан устав строителем Пахомием, и она надеется, что через соблюдение его она и ее сестры спасутся. Тогда батюшка Серафим оставил их и обратился к прежнему пустынножительству успокоенный, что заповеданное ему великой старицей матерью Александрой более не лежит на его совести. Однако Матерь Божия явилась ему 25 ноября 1825 года и сказала: «Зачем ты хочешь оставить заповедь рабы Моей Агафии – монахини Александры? Ксению с сестрами её – оставь, а заповедь сей рабы Моей не только не оставляй, но и потщись вполне исполнить, ибо по воле Моей она дала тебе оную. А Я укажу тебе другое место, тоже в селе Дивееве, и на нем устрой эту обетованную Мной обитель Мою. А в память обетования ей, данного Мною, возьми с места кончины ее из общины Ксении восемь сестер». И сказала ему по именам, которых именно взять, а место указала на востоке, против алтаря Казанской церкви. И указала, как обнести это место канавкой и валом, и чтобы это было сделано трудами самих сестер. С этих восьми сестер повелела она начать обитель сию, Ее четвертого Вселенского жребия, для которого она приказала сначала из саровского леса срубить двухпоставную ветряную мельницу и первые кельи, а рядом соорудить в честь Рождества Христова двухпрестольную церковь для сей обители, приложив оную к паперти Казанского храма. И Сама дала ему для сей обители устав новый, нигде до того времени ни в какой обители еще не существовавший. За непременное правило поставила заповедь, чтобы в сию обитель не дерзала быть принимаема ни одна вдовица, а всегда принимались бы лишь одни девицы, на прием которых Сама она изъявит Свое благоволение, и обещалась быть всегдашней Игумению сей обители, изливая на нее все милости Свои и благодать всех благословений Божиих со всех Своих трех прежних Жребиев.

Через несколько дней после явления Пресвятой Богородицы к отцу Серафиму пришли две любимые им дивеевские сестры – Прасковья и Мария. Батюшка Серафим повел их в свою дальнюю пустыньку. В хижине он подал им восковые свечи и велел стать Марии с правой стороны распятия, а Прасковье – с левой. Более часа молился батюшка. Перед началом построения мельницы и основания новой общины хотел он помолиться наедине с такими сестрами, которых Матерь Божия избрала на особое служение Ей в обители. Как известно, Прасковья Степановна была назначена первой старшей мельничной сестрой, и Мария, вскоре как девятнадцатилетняя схимонахиня Марфа представившаяся пред Господом, по словам преподобного Серафима, была начальницей над Дивеевскими сиротами в Царствии Небесном.

Начиная с этого дня, рассказывала Прасковья Степановна, батюшка весь год сам трудился, готовил столбы и лес для мельницы, и Дивеевские сестры работали у него.

В 1826 году 9 декабря, в праздник Зачатия праведной Анны были привезены в Дивеево на Саров-ских лошадях столбы и бревна к месту, предизбранному для нового поселения сестер. «В зачатие праведной Анны и я хочу зачать обитель» – торжественно объявил в этот день старец. Хотя батюшка купил лес на свои деньги, многие монахи были недовольны и хотели даже подать на о. Серафима в суд. Пришедшей к нему дивеевской сестре он сказал с горечью: «Во, радость моя, суды заводят. Судить хотят убогого-то Серафима. Прогневались на убогого Серафима, скоро на Царицу Небесную подадут в суд». Та же сестра вспоминает «Много терпел за нас батюшка, много родненький претерпел за нас скорбей, много перенес страданий и гонений».

Земля предназначенная для постройки мельницы, принадлежала заводчику Баташеву. О. Серафим посылал сестер Марию и Прасковью к нему. 15 раз сестрички ездили и возвращались ни с чем. Но по молитвам старца к Божией Матери приехала в Саров сестра Баташова и подарила 3 десятины земли. Когда одна сестра пришла к старцу, он весь сияющий воскликнул: «Видишь ли, матушка, как Сама Царица Небесная схлопотала нам землицы, вот мы тут мельницу и поставим!» 7 июля 1827 года мельница-питательница, как называл ее батюшка, замолола. Сюда он перевел 7 сестер из общины матери Александры. Восьмой была Елена Мантурова, которая жила в Казанской общине, но занималась по благословению батюшки делами мельничных сестер. В конце октября построили келью, в которой и поместились все. Около года сестры ходили на трапезу в прежнюю обитель и немало скорби было от этих странствований. Потом батюшка благословил их самим печь хлеб, варить квас, отваривали по совету батюшки и травку сныть. Сестры должны были вести жизнь строгую и кроме духовных подвигов заниматься физическими трудами. Кроме помола хлеба, они очень много шили. В летописи читаем, что сестры шили по 100 рубах для братии к каждому празднику. «Послушание паче поста и молитвы» – часто повторял им батюшка. Не смущаться и не огорчаться велел он малым молением или невозможностью исполнить все монашеству положенное по действительно крайнем недосуге, стараясь лишь непременно, и хотя бы на ходу, никогда не прерывая умной молитвы, прочитывать утром, среди дня и на ночь данное им правильце да, если возможно, всем положенное общее правило, а уж если нельзя, то как Господь поможет. Но 200 поясных поклонов Спасителю и Богоматери исполнять обязательно. Не изнуряя себя непосильными ныне подвигами поста по древним обычаям, батюшка приказывал сестрам быть сытыми и кушать вволю, только бы не унывать. В летописи есть множество примеров трогательной заботы батюшки Серафима о сестрах мельничной общины. О них сохранились воспоминания мельничных сестер. Каждая строка из воспоминаний сирот дивеевских, пишет летописец, драгоценна. Он пишет: «Чутки, правдивы бесхитростные рассказы их. С ними великий старец беседовал просто, мудро, откровенно и любовно. Эти воспоминания как нельзя лучше обрисовывают святую жизнь сестер обители, принявшим по молитвам великого старца Серафима Царство Небесное внутрь себя с детской простотой». По повелению Царицы Небесной был построен для общины храм Рождества Христова. Строителем этого храма, а позже и храма Рождества Богородицы с благословения батюшки, был Михаил Васильевич Мантуров, богобоязненный и боголюбивый ученик Старца. Исцелив его от смертельной болезни, в благодарность за то Богу приказал ему батюшка взять на себя подвиг самопроизвольной нищеты, продать все свое имение и на полученные деньги выстроить церковь для мельничной общины. За год, к лету 1829 года церковь была в основном построена. Батюшка пожелал, чтобы церковь была непременно освящена в день Преображения Господня. Наскоро были привезены два местных образа из соседского села, т.к. иконостаса еще не было. Трудно было сочетать три службы: Рождеству Христову, Преображению и освящению храма, но батюшка поручил это опытному уставщику архимандриту Иоакиму из Нижнего Новгорода, который специально составил службу и освятил храм на праздник Преображения Господня. По заповеди Преподобного в этом храме перед образом Спасителя горела неугасимая свеча. Вскоре батюшка призвал к себе Мантурова и встретил его словами: «Худо мы, батюшка, с тобой сделали, ведь мы храм-то во имя Рождества Спасителя выстроили, а во имя Богородицы церкви-то у нас с тобой нет. Так вот что и удумал я, батюшка, нельзя ли внизу-то нам с тобой под церковью еще церковь сделать? Схлопочи-ка, батюшка, и будут у нас две церкви с тобою». Преподобный дал нитку для мерки и Мантуров принялся за работу. Пришлось подкопать землю. Подкоп пришелся как раз по мерке. Так как свод потолка был низок, надо было поставить 4 каменных столба. Когда Мантуров доложил об этом батюшке, тот преисполнился неизреченной радостью и в духовном восторге воскликнул: «Во-во, радость моя! Четыре столба – четверо мощей у нас почивать будут!» Церковь была освящена 21 сентября 1830 года и была вторым храмом общины. В ней горела неугасимая лампада и читалась неусыпаемая Псалтирь. Одна из сестер вспоминает: «Батюшка послал купить колокола на новую церковь. Диво, да и только! Колокола-то маленькие-маленькие, вовсе маленькие, а зазвонят-то как сладко, и весело в душе, как подымется этот дивный перезвон».

Для духовного руководства батюшка поручил всех сестер новому Дивеевскому священнику о. Василию Садовскому – 24-летнему выпускнику Нижегородской семинарии. Надев на него свои поручи, батюшка назначил его духовником сестер, говоря, что на это есть воля Божия, Царицы Небесной и его, отца Серафима, благословение. Единственное, не исполненное из приказания Царицы Небесной было то, что Мельничная общинка была не обнесена канавой и валом, т.к. не было еще официального распоряжения о жертве трех десятин земли от Баташева. В пост 1829 года это распоряжение было, наконец, получено. В тот же день батюшка дал Мантурову кадочку меда и велел сестрам запастись камушками, обойти эту землю, и где стояли колышки, поставленные землемером для отмежевания, клали бы эти камушки. «Весной снег растает, – говорил батюшка, – колышки упадут, их унесет водой, а камушки останутся». Сестры так и сделали, и потом поели меда с мягким хлебом, как приказал батюшка. Когда весной земля высохла, батюшка приказал вырыть канавку глубиной и шириной в 3 аршина. Для укрепления вала велел посадить крыжовник. Канавка была вырыта через 3 года к самой кончине батюшки в 1833 году. Преподобный Серафим, исполняя указания самой Царицы Небесной, велел сестрам свято соблюдать заповеди и устав, данный Ею для общины. Он говорил, что монастырь станет Лаврой, а это место, обнесенное валом, будет киновией. Он приказал вырыть канавку, чтобы незабвенна была тропа, по которой ежедневно проходит Божия Матерь, обходя Свой Удел. Он гово-рил также, что Святую канавку Сама Царица Небесная Своим пояском измерила, что канавка эта до небес высока, и она всегда во веки будет стеной и защитой от антихриста.

Старец повторял сестрам: «Кто канавку с молитвой пройдет, да полтораста Богородиц прочтет, тому все тут: и Афон, и Иерусалим, и Киев». В этих словах преподобного Серафима великий смысл: идти по той тропе, где шествовала Небошественная, Пречистая, Пресвятая Дева, идти по ее следам, это значит – вступить в сферу небесной славы, чувствовать себя под покровом Небесной Владычицы. Идти по этой тропе, читать архангельское приветствие: Радуйся, Благодатная, и представлять, что Она, Честнейшая Херувим, здесь, пред тобою, слышит твое приветствие и отвечает тебе милостивым к тебе вниманием и Своею любовию – не достаточно ли этого, чтобы утолилась здесь всякая скорбь и сердце исполнилось бы всякой радостью.

К 1833 году в мельничной общине было 19 келий, в которых жили 73 сестры. Обе женские общины, хотя и разнохарактерные, но самостоятельные, нисколько не мешая друг другу жили в совершенном мире и согласии. Говоря о двух общинах преп. Серафим всегда подчеркивал их раздельность, полную друг от друга независимость и всецелую самостоятельность.

Однако мельничная девичья община, просуществовав 15 лет, в 1842 г. была насильственно присоединена к Казанской. В объединенной общине при слабохарактерной начальнице Ирине Кочеуловой, всем стал заправлять «чуждопосетитель», как говорил о нем батюшка Серафим, – саровский послушник Иван Тихонович Толстошеев, впоследствии иеромонах Иоасаф, схиигумен Серафим. От него предостерегал сестер преподобный. Он предвидел, сколько зла он принесет его любимой обители. Иван Толстошеев ненавидел мельничную девическую общину как противящуюся его честолюбивым замыслам и начал постепенно, под всевозможными благовидными предлогами, уничтожать все заповеданное Царицей Небесной через преподобного Серафима. Он перенес мельницу за пределы канавки, снес все кельи и построил новые – все задним фасадом к святой канавке. Ему удалось запечатать Рождественские храмы. 29 лет продолжалась смута, результатом которой стала нищета, долги, а главное – разладилась духовная жизнь. Смута завершилась после личного вмешательства Государя, Святейшего Синода, когда община была возведена в монастырь и была назначена игуменией Мария (Ушакова). Справедливость в четвертом Уделе Божией Матери была восстановлена благодаря участию благодатных угодников Божиих: святителя Филарета, митр. Московского, святителя Феофана Затворника Вышенского и др. За годы управления монастырем игуменией Марией обитель приобрела свой неповторимый архитектурный облик. В монастыре к 1917 году проживало 270 монахинь и 1474 послушницы.

В годы гонений на Церковь печальную участь поруганных святынь разделил и Дивеевский монастырь: он был закрыт, и его сестры претерпели гонения, аресты, ссылки. «Посыпались, как горох, сквозь Рождественские ворота», как предсказывал батюшка. Но, по молитвам преподобного Серафима, он опять восстановлен. Возносится молитва ко Господу в его храмах, горит неугасимая лампада в храме Рождества Богородицы и неугасимая свеча в храме Рождества Христова, заканчивается восстановление Святой канавки, тысячи и тысячи паломников приезжают со всего света помолиться великому угоднику Божию, многие остаются поработать, помочь сестрам, помня завет преподобного: «Счастлив всяк, кто у убогого Серафима в Дивееве пробудет от утра и до утра, ибо Матерь Божия, Царица Небесная, каждые сутки посещает Дивеево. Кто заступится за дивеевских сестер и в нужде защитит и поможет – изольется на того милость Божия свыше. Кто даже вздохнет да пожалеет их, и того – Господь наградит».

Абызова Элеонора Борисовна,
преподаватель Воскресной школы
при Вознесенском соборе г. Йошкар-Олы